Глава 5
читать дальше
Дин бежал по лестнице. Он догадывался, что это звонила Саманта. К ней в комнату он ворвался взъерошенный и запыхавшийся. Хорошо, что она ещё не ушла. Девушка обернулась на Дина и взвизгнула:
– Ты с ума сошел? Напугал меня! Тебя стучаться не учили? – она захлопнула свой телефончик-раскладушку и швырнула его на кровать. – Дин! Что с тобой?
Если бы Дин видел себя со стороны, то этот вопрос его бы тоже беспокоил. Он стоял посреди комнаты, с охапкой собственной одежды, крепко зажатой в кулаке. Лицо было бледным, как мел, а бешеные глаза стреляли из стороны в сторону.
– Что с тобой случилось? – повторила вопрос Саманта.
Дин понимал, что должен что-то ответить, но язык отказывался слушаться. Всё тело тряслось и гудело. В животе вообще происходило что-то сверхъестественное.
– Я… – еле слышно произнёс он. – Прости детка, но мне что-то не очень хорошо, – после этих слов Дин почувствовал, как горло его сжимается. Он отшвырнул в сторону одежду, и бегом побежал в ванную (хорошо, что расположение комнат в общежитии у всех было одинаковое). Он поднял крышку унитаза и упал на колени. Его тошнило минут десять. Голова кружилась, а желудочные спазмы не прекращались.
– Дини, как ты? – Саманта тихонько постучала в дверь. – Я включу тебе свет.
– Спасибо, детка! – задыхаясь, ответил Дин. – Мне кажется, я съел что-то не то. Оставь меня, пожалуйста, ненадолго.
– Хорошо. Если тебе что-то понадобится, я здесь, в комнате.
– Спасибо, – еле выговорил он.
Когда желудок немного успокоился, Дин дополз до ванной и открыл кран. Горячая вода шумно полилась, поднимая в воздух белые облака пара. Только теперь, когда он не боялся быть услышанным, Дин целиком лёг на кафельный пол, свернулся калачиком и застонал. Из глаз брызнули слёзы. Через минуту они переросли в порывистое рыдание, и, чтобы оно не было громким, ему приходилось ладонью зажимать себе рот.
«Господи, что же я наделал?» – повторял он про себя. – «Что я наделал?»
Он до сих пор видел перед собой растерянные, испуганные, голубые глаза своего соседа. Когда он его оттолкнул, Кас так посмотрел, что сердце Дина чуть не разорвалось от боли, а губы зачем-то говорили резкие обидные слова. Это невыносимо! Что же он наделал? Сейчас он ненавидел себя, как никогда в жизни.
Он собрался с силами, медленно поднялся, стянул с себя одежду и встал под горячие струи. Щёки и губы горели. Они ещё помнили прикосновения рук и губ Каса. Дин думал о нём, а член так и продолжал стоять всё это время.
Он облокотился одной рукой о стену, а другой принялся дрочить. Слёзы, не останавливаясь, текли по щекам. Он с силой обхватывал рукой свой член и водил по нему резко и грубо, нарочно причиняя себе боль. Сердце билось так громко, что, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. Ему пришлось кончить три раза, чтобы член наконец-то расслабился и обмяк.
Дин сел на дно ванной и схватился руками за волосы. Горячие струи били его по голове, но он этого даже не замечал.
Рыдания постепенно стихали. Всё правильно. Он поступил правильно. Ведь он сам этого хотел. Вот всё и закончилось. Так лучше для всех! Чтобы там Кас не чувствовал, он теперь, должно быть, ненавидит Дина. А сам Дин это переживёт. Больно, неприятно, но он справится с этим. Из всей этой ситуации всё равно бы ничего хорошего не вышло. Они – два парня и не должны были делать и половины того, что уже сделали. Всё. На этом точка. Нужно просто выкинуть из головы и забыть.
Дин вылез из ванной, вытерся и оделся. Саманта сидела за столом, и, когда появился Дин, она сразу подскочила к нему:
– Ну, как ты, сладкий?
– Просто отравился. Прости, но мы не сможем никуда сегодня пойти.
– Да ничего, – Саманта сложила бровки домиком. – Жалко, конечно, но я понимаю.
– Послушай, детка, можно я у тебя пару дней перекантуюсь?
– Ах ты, тигр, – Саманта подошла к Дину, и обняла его за талию. – Ты так решил схитрить? Ну ты же знаешь, что это не к чему, я и так хочу тебя!
– Нет, ты не так меня поняла, – он убрал с себя её руки. – Просто я повздорил с соседом и не хочу пока появляться дома.
– А, ну ладно, – немного загрустила Саманта. – Моя соседка как раз уехала на практику, так что можешь пожить у меня. А этот твой, как его, Кас? Он странный какой-то. Зака я любила больше.
– Да уж, – процедил сквозь зубы Дин. – Прости, я лягу, мне всё ещё не очень хорошо.
***
Кас вернулся домой только под утро. Он весь провонял бензином, но даже не потрудился раздеться, и упал на кровать прямо в одежде. Усталость дала о себе знать, и он почти сразу провалился в сон.
С утра он принял два решения: ему нужно срочно найти новое жильё, и он больше не проронит ни одной слезы из-за Дина Винчестера.
В этот же день он зашел к управляющему общежития и целый час выдумывал причины, по которым он больше не может жить в одной комнате с Винчестером. Управляющий долго сопротивлялся, но в итоге всё же согласился попробовать помочь Касу в решении этой проблемы.
Он целиком и полностью ушел в учёбу. Посещение занятий отвлекало его от всяких мыслей. После лекций они с Бэккой трудились над их работой по Шекспиру, а потом он часами просиживал в библиотеке, обложившись со всех сторон книгами.
Самым приятным, конечно, было ещё то, что начались репетиции с группой. Так что все вечера Каса были заняты. Ничего его не расслабляло так, как музыка. Когда он брал в руки гитару, то весь мир во круг него исчезал. Существовали только струны и его голос. Он даже подружился с Майклом – другим гитаристом, а по совместительству и основателем группы. Все звали его просто Майк. Он был высоким, худощавым, с длинными чёрными волосами. Касу он показался хорошим человеком, а главное, они отлично чувствовали друг друга как гитаристы, и очень быстро сыгрались. Через пару дней их ожидал концерт, так что, на радость Касу, репетировали они много и долго.
Он знал, что Дина ему не встретить. Тот наверняка избегает его, как и в прошлый раз. Кас и сам по-своему избегал его. Он уходил из дома, как можно раньше, и возвращался, как можно позже. Вечером Кас даже не включал свет в комнате, чтобы не видеть кровать и вещи Дина. Находиться рядом с ними было просто невыносимо. Ему казалось, что внутри него пробили огромную дыру, которая пила все его силы и эмоции, и заткнуть её чем-либо получалось с трудом.
Он много времени проводил с Бэккой. Она стала ему настоящим другом. Минус её был в том, что от её девчачьей проницательности невозможно было что-то скрыть. Она сразу поняла, что у Каса проблемы, но, поприставав к нему ровно день и поняв, что объяснений ей не добиться, она решила оставить это занятие. Следующие дни она болтала с ним о всяких глупостях и деликатно делала вид, что ничего не случилось. И Кас был ей за это бесконечно благодарен.
Так проходили дни. Маска внешнего равнодушия так сильно прилипла к лицу Каса, что ему стало казаться, что он превращается в камень. Ну, ничего, успокаивал он себя, пройдёт время, и он всё забудет. Забудет, как страшный сон.
***
Уже третий день Дин просыпался в комнате Саманты. Говорят, что блондинки любят розовое. Не верьте, все лгут. Саманта да и, пожалуй, её соседка, были помешаны на белом. В их комнате невозможно было заметить практически ни одной цветной вещи. Белое постельное бельё, покрывала, стол, стулья, шкаф, ковёр и даже дюжина мягких медвежат, сидевших на полке, тоже представляли различные вариации белого. Дин сначала даже пугался просыпаться посреди такого северного полюса.
Все эти дни приходилось врать Саманте насчёт его здоровья, так как она постоянно требовала секса. Дин даже стал подумывать, что она немного повёрнута на этом деле. Поэтому домой он возвращался как можно позднее, надеясь застать её спящей. Да врать тоже особо не приходилось. По непонятным Дину причинам, его желудок отказывался принимать еду, и его постоянно тошнило. Он ежедневно проводил над унитазом несколько «незабываемых» минут. Может, только это и заставляло Саманту попридержать коней.
Сперва он пробовал ходить на лекции, но потом понял, что это бессмысленная трата времени. Преподавателя он всё равно не слушал. Голова была забита совершенно другими мыслями. А ещё он заметил, что стоило ему оказаться в коридоре во время перерыва, как он вздрагивал и начинал судорожно смотреть по сторонам. Так что на занятия он забил.
Дина радовало только то, что через два дня они с футбольной командой уезжали на трое суток. У них была назначена игра с представителями соседнего штата. Поэтому, на протяжении всех этих дней Дин с головой ушел в тренировки. По утрам он наворачивал круги по стадиону, днём торчал в спортзале, а вечером с тренером и командой отрабатывал различные комбинации.
Ему казалось, что если занять себя физическими нагрузками, то и мозг отвлечётся от иных мыслей. Но, к огромному разочарованию Дина, этого не происходило. Всё вокруг напоминало о Касе. Он бегал по стадиону и то и дело смотрел на те места, на которых они с ним курили в тот вечер, когда… Когда состоялся их первый поцелуй. Он снился ему каждую ночь, и Дин замечал, что просыпается с высохшими на щеках слезами. Он всё время был с ним. Он занимал каждую клеточку его мозга. Но Дин дал себе обещание, что если резко вырвать из себя эти чувства невозможно, то он постепенно будет выстраивать стену, которая замурует их глубоко внутри и навечно. Он безумно ждал их отъезда, надеясь, что хотя бы смена обстановки улучшит его состояние.
Каса он не видел уже почти три дня, наверное, тот его тоже избегал. Тем лучше. Ему даже стало казаться, что он уже справляется со своими мыслями и проблемами, пока не произошел один случай. Он сидел в столовой и без особого энтузиазма ковырял вилкой картофельное пюре, зная, что если он даже его съест, то оно всё равно через несколько часов попросится обратно. Изнурительные тренировки и почти постоянное голодное состояние просто изводили его. Дину даже показалось, что он сбросил пару килограммов.
Он сидел совершенно один. За последние дни его замучили слова друзей типа: «Что с тобой такое?» или «Ты так хреново выглядишь». Поэтому он предпочитал уединяться и проводить большую часть свободного времени в одиночестве.
Откуда-то сверху к нему на стол упал скомканный лист бумаги. Дин поднял глаза и увидел Каса. Это он кинул листок и, не оборачиваясь, прошел между столов и вышел в коридор с какой-то девушкой. Первым сигналом, который отдал мозг организму, было вскочить, догнать Каса и что есть сил прижать его к себе. Дин даже быстро привстал, но потом резко вцепился в крышку стола обеими руками. Он опустил голову вниз и заставил себя сесть на место. Дрожащими руками он стал медленно разворачивать листок. На нём аккуратным почерком было написано: «Можешь не волноваться. Я поговорил с управляющим общежития, и он обещал переселить меня к кому-нибудь другому. Так что через пару дней ты сможешь вернуться в свою комнату». Дин пробежал глазами этот текст, ещё раз, а потом ещё. Как будто он надеялся увидеть там какое-то скрытое послание. Но буквы были чёткими и ровными. От них веяло только холодом и равнодушием.
– О, Кас, – тихо прошептал Дин и беспомощно уронил голову себе на руки.
На следующий день было ещё тяжелее. Дин держал записку Каса в кармане и по сто раз на дню доставал её и перечитывал. Он понял, что крыша у него начинает ехать конкретно. Так что, когда Курт и Алан позвали его сходить куда-нибудь после тренировки, он, вместо уже ставшего привычным отказа, согласился. Завтра они уезжают на игру, а сегодня вечером решили всей командой засесть в любимой кафешке.
После тренировки Дин пришел в комнату Саманты, принял душ, выслушал её обиды по тому поводу, что он не берёт её с собой, и вскоре вышел из дома. Трескотня Саманты его задержала, поэтому он набрал номер Курта и сказал, что опоздает и они могут не ждать его, а пока занять столик. Он не спеша шел по улицам, и полной грудью вдыхал холодный осенний воздух. Вечер обещал быть хорошим. Дин рассчитывал напиться и забыть обо всём на свете, но когда он открыл двери «Зебры», то понял, как глубоко он ошибался.
Из памяти резко всплыли обрывки фраз Каса: «Меня взяли в группу…», «Мы будем играть в «Зебре»…». Тогда он толком не слышал их, так как голова была занята другим, зато теперь он понял, что это огромная его ошибка.
Дин зашел внутрь и сразу же услышал его голос, а потом и увидел самого Каса. Он сидел на сцене с гитарой и пел одну из своих песен. Краем глаза Дин заметил, что все посетители кафе замерли и их взгляды были прикованы к сцене. В зале было абсолютно тихо, никто не переговаривался, все внимательно слушали. Дин понимал их и тоже был не в силах оторвать свой взгляд. На сцене находились ещё один гитарист и парень с клавишами, но все смотрели только на Каса.
Кас мягко перебирал пальцами струны, а его бархатный голос проникал прямо в душу. Глаза его были закрыты. Между бровей образовалась небольшая складочка. А губы… Его губы пели какие-то прекрасные слова. Дин неотрывно смотрел прямо на них и понимал, что та стена, которую он возводил все эти дни, безвозвратно рушилась.
Он хотел целовать эти губы бессчётное количество раз, ощущать их тепло и вкус, чувствовать, как они ласкают его тело. Дин слушал, и боялся даже вздохнуть, нарушив тем самым идеальную тишину зала. «Господи, какой же я идиот!» – думал он про себя. Раздались аплодисменты. Песня кончилась, и все стали весело свистеть, выражая свой восторг. Кас улыбнулся и открыл глаза. Потом он резко повернул голову, быстро пробегая взглядом по столикам, как будто ища кого-то. Дин поспешил спрятаться за стоящей за барной стойкой компанией. Конечно, Кас не мог его видеть. В зале царил полумрак, а все лучи света были направлены на сцену. Но всё же Дин не хотел, чтобы Кас его заметил. Он боялся помешать выступлению.
– Круто, правда? – раздалось прямо у уха Дина. Он вздрогнул, а когда обернулся, то увидел стоящего рядом Курта. – А ты чего здесь трёшься? Бери пиво и пошли к нам за столик!
Кас тем временем успел поблагодарить всех за аплодисменты и начал новую, уже более весёлую песню.
– Я… Это… Плохо что-то себя чувствую, Курт, – запинаясь, выдавил Дин. – Я пойду лучше домой, высплюсь.
– Да ладно! Ну, не пей. Неужели ты даже не хочешь послушать своего соседа? Он же офигенно поёт!
– Он твой сосед? – девушка из компании обернулась на Дина и от удивления вскинула вверх брови.
– Ну да. Типа того, – сухо ответил тот.
– Он такой лапочка! – не унималась девушка. – А у него есть подружка? Слушай, а можешь дать мне его телефончик?
– Что? – Дин широко раскрыл глаза. – Нет! Если тебе нужно, подойди и сама спроси, – резко отрезал он.
– Ты чего? Не с той ноги встал? – обиделась девушка и бросила на Дина злобный взгляд.
– Дин! Дин! Ну зачем ты так грубо с дамами, – мягко замурлыкал Курт, пытаясь приобнять девушку за талию. – К тому же, дорогуша, я тоже очень хороший друг этого певца и могу тебя с ним познакомить.
– Даже не мечтай! – фыркнула девушка, убирая руку Курта со своей талии. Она ещё раз презрительно посмотрела на Дина и отвернулась к своей компании.
– Ты чего, Дин? – обиженно проговорил Курт.
– Я лучше пойду.
Не сказав больше ни слова, Дин развернулся и направился к выходу. Как же его взбесила эта девица. После подобного выступления у Каса наверняка появится не одна такая поклонница. Чёрт, а, может, он уже завёл себе кого-нибудь? Дин вышел на улицу и пошел домой быстрым шагом.
Что же делать? Что же делать?! Дину самому было страшно себе признаться, но теперь он точно знал ответы на все вопросы. Ему необходимо поговорить с Касом! От одной только этой мысли бросало в дрожь. Дину потребовалось столько сил, чтобы не выпрыгнуть на сцену прямо посреди песни и не зацеловать его. Но он знал, что сейчас не время. Нужно найти подходящий момент. А завтра после обеда он уже уезжает…
Как же поступить? Он так сильно обидел Каса! Не исключено, что он его даже слушать не будет. Но, в любом случае, он должен с ним поговорить! Хотя бы попытаться! Это обязательно нужно сделать до отъезда, иначе он просто сойдёт с ума.
Дин вернулся домой. Саманта уже спала. Он потихоньку прокрался к своей кровати и залез под одеяло. На часах было почти одиннадцать. План его был таков:
Он хотел подождать примерно до часу. Тогда Кас уже наверняка вернётся домой, и Дин сможет пойти поговорить с ним.
А пока он лежал и перебирал в голове события последних часов. Стоило закрыть глаза, как Кас был перед ним. Он пел свою прекрасную песню, и Дин мог лишь мечтать, что бы она никогда не кончалась. Дин знал, что в эту ночь ему не заснуть. Он слишком возбуждён. Но, одновременно с этим, где-то внутри его произошло что-то странное. Как будто та струна нервов, которая была натянута все эти дни, теперь медленно расслаблялась. Дин, наконец, ощутил некое спокойствие и освобождение. Сейчас он знал, чего хочет на самом деле. Теперь, когда он, наконец, стал честен с самим собой, казалось, всё тело, впервые за эти дни, задышало свободно. Дин повернулся на бок и не заметил, как медленно погрузился в сон.
***
Когда Дин открыл глаза, то понял что уже день. По звукам, доносившимся из ванной, он догадался, что Саманта принимала душ и одновременно, жутко фальшивя, напевала какую-то песню. Он быстро вскочил с кровати и посмотрел на часы. Вот блин!!! Было полпервого! А автобус их футбольной команды должен был отъезжать в час! Дин схватил сумку с формой и выбежал в коридор. Он спустился на два этажа вниз и, не раздумывая, постучал в дверь своей комнаты. Ему никто не ответил. Дин повернул ручку. Было заперто. Значит, Каса нет. Но куда же он мог уйти в субботу? Ведь занятий в колледже нет. И тут Дина осенило! Группа! Ну конечно, он, наверное, репетировал!
Дин вылетел из общежития и побежал в сторону стадиона. Большой синий автобус с логотипом их колледжа уже во всю прогревал мотор.
– Опаздываешь, Винчестер, – недовольно пробурчал тренер.
Дин быстро подскочил к багажному отделению и кинул туда сумку.
– Здорово, Дин! – Алан спускался по ступенькам, выходя из автобуса.
– Привет! Слушай, а ты случайно не знаешь, где репетирует группа Каса? – с лёту выпалил Дин.
– Кажется, в подвале корпуса А. А что?
– Неважно. Слушай, можешь прикрыть меня? Мне нужно срочно кое-что сказать Касу.
– Ты с ума сошел? – Алан покрутил пальцем у виска. – Ты что, не знаешь нашего тренера? Он тебя в порошок сотрет! Если что-то пойдёт не по его расписанию, то, считай, мы пропали! Эта поездка станет для нас адом! Он же задолбает орать и читать мораль!
– Алан, я прошу! Это очень важно!
– Да что такое с тобой происходит? Ты так странно ведёшь себя в последнее время!
– Прости, брат. Некогда объяснять. Дай мне 15 минут.
Дин развернулся и побежал к корпусу А. Алан так и остался стоять, удивлённо разведя руки в стороны.
***
Подвал Дин нашел довольно быстро. По звукам музыки было не сложно вычислить нужную дверь. Дин вошел, но в комнате никого не было, за исключением старых шкафчиков для раздевания и раскиданных повсюду барабанов, труб и прочих списанных старых музыкальных инструментов. В правом углу комнаты Дин увидел ещё одну дверь и быстро пошел туда. Он открыл её и увидел Каса и других музыкантов. Было очень шумно, так как Кас и парень с длинными чёрными волосами играли уже на электрогитарах, а барабанщик самозабвенно, со всей дури лупил по тарелкам. Рыжий парень, играющий на клавишах, заметил Дина, махнул рукой барабанщику и, когда тот затих, спросил:
– Здорово, тебе чего?
Кас тоже обернулся и увидел его. У Дина в горле застрял огромный ком, и он еле смог выдавить из себя:
– Мне нужно поговорить с Касом.
Ребята из группы посмотрели на Каса. Тот отвернулся от Дина и сухо произнёс:
– Нам не о чем с тобой говорить, – и он снова принялся перебирать струны.
– Кас! – практически выкрикнул Дин. – Пожалуйста! Я прошу.
Кас замер на несколько секунд, а потом, стягивая с себя ремень от гитары, сказал парням:
– Продолжайте без меня. Я вернусь через пять минут.
Не глядя друг на друга, они вышли вдвоём в комнату со старыми инструментами, и Дин плотно закрыл дверь. За стеной снова заиграла музыка. Винчестер стоял молча, засунув руки в карманы. Кас, не глядя на него, прислонился к старым железным шкафчикам. Дин чувствовал, как его руки начинают дрожать, а ладони медленно покрываться потом. Губы его скривились в нервной улыбке и он, наконец, произнёс:
– Ты классно играешь.
– Спасибо, – буркнул Кас. – Если ты пришел поговорить об этом, то все вопросы по поводу наших выступлений ты можешь задать Майку.
– Нет, я пришел не за этим.
– Послушай, Дин, – Кас впервые поднял на него глаза. – Я же написал тебе, что скоро съеду и не нужно об этом беспокоиться. У тебя больше не будет необходимости видеть меня каждый день. А теперь, извини, мне пора. У меня репетиция, – Кас сделал несколько шагов вперёд, но Дин подошел ближе и остановил его, положив руку ему на грудь:
– Постой. Я не об этом хотел сказать.
– Если не об этом, то нам больше не о чем говорить, – Кас убрал его руку со своей груди и пошел к двери.
– Кас, постой. Не уходи.
Дин знал, что в эту минуту ему жизненно необходимо задержать Каса. Сейчас или никогда. Он должен что-то сделать. Кас остановился, но так и не поворачивался к нему лицом.
– Прости меня, – тихо проговорил Дин. Кас молчал. А потом так же тихо ответил:
– Я прощаю, – он снова двинулся к двери.
Внутри у Дина всё кричало! Он должен остановить его! Если Кас уйдёт сейчас, то уже навсегда! Этого допустить нельзя! «Сейчас или никогда», – повторял он про себя.
Сейчас или никогда.
Дин подскочил к Касу и, обняв его сзади, крепко прижал к себе. Волна удовольствия пробежала по всему телу. Он ощущал Каса рядом с собой, его тепло, запах его волос, и больше всего на свете ему хотелось не отпускать его никогда. Дин чувствовал, как Кас весь напрягся, но вместе с тем он слышал бешеный стук его сердца. Дин полной грудью вдыхал его запах и не мог остановиться. Он слегка наклонил голову на бок и прижался губами к шее Каса. Он стал покрывать её поцелуями от уха до самого плеча. Кас откинул голову назад и шумно выдохнул. Дин понял, что нужно идти дальше. Он резко повернул Каса к себе и посмотрел прямо в его голубые глаза. В них не было ни ненависти, ни злости, а только немое удивление. Дин прижался губами к горячей щеке Каса, а потом стал покрывать поцелуями его глаза, лоб, нос – всё лицо. Кас приоткрыл рот и стал часто-часто дышать. Тогда Дин слегка приподнял его, оттащил к шкафчиками и с грохотом впечатал его в них.
Кас охнул и посмотрел в глаза Дина. Ну, наконец-то! Дин не видел в его взгляде равнодушия! Кас открывался ему и смотрел так же, как и раньше. Теперь Дин точно был уверен. Одной рукой он обхватил Каса за талию, а губами поймал его губы. Он так давно мечтал об этом! Он целовал его жестко, страстно, кусая губы, как будто это было в последний раз в жизни. Он уже чувствовал, как Кас запускает свои руки ему в волосы и прижимает к себе. Это дико возбуждало! Член в джинсах уже давно сходил с ума. Дин облокотился левой рукой о шкафчик, а правой провёл по заднице Каса, схватил его бедро, притянул к себе. Сквозь джинсы он почувствовал его напряженный член и принялся тереться об него своим. Кас застонал и сильнее вцепился в волосы Дина.
Весь окружающий мир Дина сузился до одного человека. Казалось, что кроме губ Каса и его бьющегося сердца, которое сейчас так близко от сердца самого Дина, ему больше ничего не нужно. Впервые за четыре дня он делал то, что хотел, и чувствовал себя самим собой. Кас легонько отстранился, и Дин понял, что ему нужно элементарно сделать вдох. Он воспользовался паузой и, склонившись над ухом Каса, прошептал:
– Это значит, мир?
– А ты как думаешь? – тяжело дыша прошептал Кас ему в ответ и повернул голову, чтобы продолжить поцелуй.
Тут взгляд Дина мельком скользнул по часам на руке, и он вспомнил, что автобус уже 15 минут назад должен уже был отъехать.
– Вот чёрт! – Дин запрокинул голову и отстранился.
– Что? Что не так? – растерялся Кас.
– Прости, но мне нужно идти.
– Что? Куда?
– Мы едем на игру. Меня наверняка уже ждёт автобус. Прости, Кас, – Дин ослабил хватку и отпустил его.
– Ты шутишь? Прямо сейчас? И надолго? – Кас всё ещё не мог в это поверить.
– На три дня. Прости, но мне действительно нужно идти, – Дин взял руку Каса и сжал её в своих ладонях. – Дождись меня. Я скоро вернусь, и мы обо всём поговорим, – он улыбнулся, сделал несколько шагов назад, а потом отвернулся и пошел к выходу.
– Дин! – остановил его Кас. Тот обернулся. – Я буду тебя ждать, – Дин снова растянулся в улыбке, не выдержал, подскочил к Касу, быстро чмокнул его в губы, а потом, не оборачиваясь, бегом выскочил из комнаты.
Кас ещё несколько секунд стоял, прижавшись к шкафчику, и улыбался, как дурак. Губы его горели от страстных поцелуев Дина. Он сполз и уселся прямо на пол. Ноги не хотели слушаться и куда-то идти. Неожиданно для самого себя он засмеялся и закрыл лицо руками. В таком положении его и застал Майкл:
– Эээ… Кас, – неуверенно проговорил он. – С тобой всё в порядке?
– Со мной всё хорошо! – радостно произнёс Кас, убирая руки от лица. – Ты даже поверить не можешь, как у меня всё прекрасно!!!
– Ты с ума сошел? Напугал меня! Тебя стучаться не учили? – она захлопнула свой телефончик-раскладушку и швырнула его на кровать. – Дин! Что с тобой?
Если бы Дин видел себя со стороны, то этот вопрос его бы тоже беспокоил. Он стоял посреди комнаты, с охапкой собственной одежды, крепко зажатой в кулаке. Лицо было бледным, как мел, а бешеные глаза стреляли из стороны в сторону.
– Что с тобой случилось? – повторила вопрос Саманта.
Дин понимал, что должен что-то ответить, но язык отказывался слушаться. Всё тело тряслось и гудело. В животе вообще происходило что-то сверхъестественное.
– Я… – еле слышно произнёс он. – Прости детка, но мне что-то не очень хорошо, – после этих слов Дин почувствовал, как горло его сжимается. Он отшвырнул в сторону одежду, и бегом побежал в ванную (хорошо, что расположение комнат в общежитии у всех было одинаковое). Он поднял крышку унитаза и упал на колени. Его тошнило минут десять. Голова кружилась, а желудочные спазмы не прекращались.
– Дини, как ты? – Саманта тихонько постучала в дверь. – Я включу тебе свет.
– Спасибо, детка! – задыхаясь, ответил Дин. – Мне кажется, я съел что-то не то. Оставь меня, пожалуйста, ненадолго.
– Хорошо. Если тебе что-то понадобится, я здесь, в комнате.
– Спасибо, – еле выговорил он.
Когда желудок немного успокоился, Дин дополз до ванной и открыл кран. Горячая вода шумно полилась, поднимая в воздух белые облака пара. Только теперь, когда он не боялся быть услышанным, Дин целиком лёг на кафельный пол, свернулся калачиком и застонал. Из глаз брызнули слёзы. Через минуту они переросли в порывистое рыдание, и, чтобы оно не было громким, ему приходилось ладонью зажимать себе рот.
«Господи, что же я наделал?» – повторял он про себя. – «Что я наделал?»
Он до сих пор видел перед собой растерянные, испуганные, голубые глаза своего соседа. Когда он его оттолкнул, Кас так посмотрел, что сердце Дина чуть не разорвалось от боли, а губы зачем-то говорили резкие обидные слова. Это невыносимо! Что же он наделал? Сейчас он ненавидел себя, как никогда в жизни.
Он собрался с силами, медленно поднялся, стянул с себя одежду и встал под горячие струи. Щёки и губы горели. Они ещё помнили прикосновения рук и губ Каса. Дин думал о нём, а член так и продолжал стоять всё это время.
Он облокотился одной рукой о стену, а другой принялся дрочить. Слёзы, не останавливаясь, текли по щекам. Он с силой обхватывал рукой свой член и водил по нему резко и грубо, нарочно причиняя себе боль. Сердце билось так громко, что, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. Ему пришлось кончить три раза, чтобы член наконец-то расслабился и обмяк.
Дин сел на дно ванной и схватился руками за волосы. Горячие струи били его по голове, но он этого даже не замечал.
Рыдания постепенно стихали. Всё правильно. Он поступил правильно. Ведь он сам этого хотел. Вот всё и закончилось. Так лучше для всех! Чтобы там Кас не чувствовал, он теперь, должно быть, ненавидит Дина. А сам Дин это переживёт. Больно, неприятно, но он справится с этим. Из всей этой ситуации всё равно бы ничего хорошего не вышло. Они – два парня и не должны были делать и половины того, что уже сделали. Всё. На этом точка. Нужно просто выкинуть из головы и забыть.
Дин вылез из ванной, вытерся и оделся. Саманта сидела за столом, и, когда появился Дин, она сразу подскочила к нему:
– Ну, как ты, сладкий?
– Просто отравился. Прости, но мы не сможем никуда сегодня пойти.
– Да ничего, – Саманта сложила бровки домиком. – Жалко, конечно, но я понимаю.
– Послушай, детка, можно я у тебя пару дней перекантуюсь?
– Ах ты, тигр, – Саманта подошла к Дину, и обняла его за талию. – Ты так решил схитрить? Ну ты же знаешь, что это не к чему, я и так хочу тебя!
– Нет, ты не так меня поняла, – он убрал с себя её руки. – Просто я повздорил с соседом и не хочу пока появляться дома.
– А, ну ладно, – немного загрустила Саманта. – Моя соседка как раз уехала на практику, так что можешь пожить у меня. А этот твой, как его, Кас? Он странный какой-то. Зака я любила больше.
– Да уж, – процедил сквозь зубы Дин. – Прости, я лягу, мне всё ещё не очень хорошо.
***
Кас вернулся домой только под утро. Он весь провонял бензином, но даже не потрудился раздеться, и упал на кровать прямо в одежде. Усталость дала о себе знать, и он почти сразу провалился в сон.
С утра он принял два решения: ему нужно срочно найти новое жильё, и он больше не проронит ни одной слезы из-за Дина Винчестера.
В этот же день он зашел к управляющему общежития и целый час выдумывал причины, по которым он больше не может жить в одной комнате с Винчестером. Управляющий долго сопротивлялся, но в итоге всё же согласился попробовать помочь Касу в решении этой проблемы.
Он целиком и полностью ушел в учёбу. Посещение занятий отвлекало его от всяких мыслей. После лекций они с Бэккой трудились над их работой по Шекспиру, а потом он часами просиживал в библиотеке, обложившись со всех сторон книгами.
Самым приятным, конечно, было ещё то, что начались репетиции с группой. Так что все вечера Каса были заняты. Ничего его не расслабляло так, как музыка. Когда он брал в руки гитару, то весь мир во круг него исчезал. Существовали только струны и его голос. Он даже подружился с Майклом – другим гитаристом, а по совместительству и основателем группы. Все звали его просто Майк. Он был высоким, худощавым, с длинными чёрными волосами. Касу он показался хорошим человеком, а главное, они отлично чувствовали друг друга как гитаристы, и очень быстро сыгрались. Через пару дней их ожидал концерт, так что, на радость Касу, репетировали они много и долго.
Он знал, что Дина ему не встретить. Тот наверняка избегает его, как и в прошлый раз. Кас и сам по-своему избегал его. Он уходил из дома, как можно раньше, и возвращался, как можно позже. Вечером Кас даже не включал свет в комнате, чтобы не видеть кровать и вещи Дина. Находиться рядом с ними было просто невыносимо. Ему казалось, что внутри него пробили огромную дыру, которая пила все его силы и эмоции, и заткнуть её чем-либо получалось с трудом.
Он много времени проводил с Бэккой. Она стала ему настоящим другом. Минус её был в том, что от её девчачьей проницательности невозможно было что-то скрыть. Она сразу поняла, что у Каса проблемы, но, поприставав к нему ровно день и поняв, что объяснений ей не добиться, она решила оставить это занятие. Следующие дни она болтала с ним о всяких глупостях и деликатно делала вид, что ничего не случилось. И Кас был ей за это бесконечно благодарен.
Так проходили дни. Маска внешнего равнодушия так сильно прилипла к лицу Каса, что ему стало казаться, что он превращается в камень. Ну, ничего, успокаивал он себя, пройдёт время, и он всё забудет. Забудет, как страшный сон.
***
Уже третий день Дин просыпался в комнате Саманты. Говорят, что блондинки любят розовое. Не верьте, все лгут. Саманта да и, пожалуй, её соседка, были помешаны на белом. В их комнате невозможно было заметить практически ни одной цветной вещи. Белое постельное бельё, покрывала, стол, стулья, шкаф, ковёр и даже дюжина мягких медвежат, сидевших на полке, тоже представляли различные вариации белого. Дин сначала даже пугался просыпаться посреди такого северного полюса.
Все эти дни приходилось врать Саманте насчёт его здоровья, так как она постоянно требовала секса. Дин даже стал подумывать, что она немного повёрнута на этом деле. Поэтому домой он возвращался как можно позднее, надеясь застать её спящей. Да врать тоже особо не приходилось. По непонятным Дину причинам, его желудок отказывался принимать еду, и его постоянно тошнило. Он ежедневно проводил над унитазом несколько «незабываемых» минут. Может, только это и заставляло Саманту попридержать коней.
Сперва он пробовал ходить на лекции, но потом понял, что это бессмысленная трата времени. Преподавателя он всё равно не слушал. Голова была забита совершенно другими мыслями. А ещё он заметил, что стоило ему оказаться в коридоре во время перерыва, как он вздрагивал и начинал судорожно смотреть по сторонам. Так что на занятия он забил.
Дина радовало только то, что через два дня они с футбольной командой уезжали на трое суток. У них была назначена игра с представителями соседнего штата. Поэтому, на протяжении всех этих дней Дин с головой ушел в тренировки. По утрам он наворачивал круги по стадиону, днём торчал в спортзале, а вечером с тренером и командой отрабатывал различные комбинации.
Ему казалось, что если занять себя физическими нагрузками, то и мозг отвлечётся от иных мыслей. Но, к огромному разочарованию Дина, этого не происходило. Всё вокруг напоминало о Касе. Он бегал по стадиону и то и дело смотрел на те места, на которых они с ним курили в тот вечер, когда… Когда состоялся их первый поцелуй. Он снился ему каждую ночь, и Дин замечал, что просыпается с высохшими на щеках слезами. Он всё время был с ним. Он занимал каждую клеточку его мозга. Но Дин дал себе обещание, что если резко вырвать из себя эти чувства невозможно, то он постепенно будет выстраивать стену, которая замурует их глубоко внутри и навечно. Он безумно ждал их отъезда, надеясь, что хотя бы смена обстановки улучшит его состояние.
Каса он не видел уже почти три дня, наверное, тот его тоже избегал. Тем лучше. Ему даже стало казаться, что он уже справляется со своими мыслями и проблемами, пока не произошел один случай. Он сидел в столовой и без особого энтузиазма ковырял вилкой картофельное пюре, зная, что если он даже его съест, то оно всё равно через несколько часов попросится обратно. Изнурительные тренировки и почти постоянное голодное состояние просто изводили его. Дину даже показалось, что он сбросил пару килограммов.
Он сидел совершенно один. За последние дни его замучили слова друзей типа: «Что с тобой такое?» или «Ты так хреново выглядишь». Поэтому он предпочитал уединяться и проводить большую часть свободного времени в одиночестве.
Откуда-то сверху к нему на стол упал скомканный лист бумаги. Дин поднял глаза и увидел Каса. Это он кинул листок и, не оборачиваясь, прошел между столов и вышел в коридор с какой-то девушкой. Первым сигналом, который отдал мозг организму, было вскочить, догнать Каса и что есть сил прижать его к себе. Дин даже быстро привстал, но потом резко вцепился в крышку стола обеими руками. Он опустил голову вниз и заставил себя сесть на место. Дрожащими руками он стал медленно разворачивать листок. На нём аккуратным почерком было написано: «Можешь не волноваться. Я поговорил с управляющим общежития, и он обещал переселить меня к кому-нибудь другому. Так что через пару дней ты сможешь вернуться в свою комнату». Дин пробежал глазами этот текст, ещё раз, а потом ещё. Как будто он надеялся увидеть там какое-то скрытое послание. Но буквы были чёткими и ровными. От них веяло только холодом и равнодушием.
– О, Кас, – тихо прошептал Дин и беспомощно уронил голову себе на руки.
На следующий день было ещё тяжелее. Дин держал записку Каса в кармане и по сто раз на дню доставал её и перечитывал. Он понял, что крыша у него начинает ехать конкретно. Так что, когда Курт и Алан позвали его сходить куда-нибудь после тренировки, он, вместо уже ставшего привычным отказа, согласился. Завтра они уезжают на игру, а сегодня вечером решили всей командой засесть в любимой кафешке.
После тренировки Дин пришел в комнату Саманты, принял душ, выслушал её обиды по тому поводу, что он не берёт её с собой, и вскоре вышел из дома. Трескотня Саманты его задержала, поэтому он набрал номер Курта и сказал, что опоздает и они могут не ждать его, а пока занять столик. Он не спеша шел по улицам, и полной грудью вдыхал холодный осенний воздух. Вечер обещал быть хорошим. Дин рассчитывал напиться и забыть обо всём на свете, но когда он открыл двери «Зебры», то понял, как глубоко он ошибался.
Из памяти резко всплыли обрывки фраз Каса: «Меня взяли в группу…», «Мы будем играть в «Зебре»…». Тогда он толком не слышал их, так как голова была занята другим, зато теперь он понял, что это огромная его ошибка.
Дин зашел внутрь и сразу же услышал его голос, а потом и увидел самого Каса. Он сидел на сцене с гитарой и пел одну из своих песен. Краем глаза Дин заметил, что все посетители кафе замерли и их взгляды были прикованы к сцене. В зале было абсолютно тихо, никто не переговаривался, все внимательно слушали. Дин понимал их и тоже был не в силах оторвать свой взгляд. На сцене находились ещё один гитарист и парень с клавишами, но все смотрели только на Каса.
Кас мягко перебирал пальцами струны, а его бархатный голос проникал прямо в душу. Глаза его были закрыты. Между бровей образовалась небольшая складочка. А губы… Его губы пели какие-то прекрасные слова. Дин неотрывно смотрел прямо на них и понимал, что та стена, которую он возводил все эти дни, безвозвратно рушилась.
Он хотел целовать эти губы бессчётное количество раз, ощущать их тепло и вкус, чувствовать, как они ласкают его тело. Дин слушал, и боялся даже вздохнуть, нарушив тем самым идеальную тишину зала. «Господи, какой же я идиот!» – думал он про себя. Раздались аплодисменты. Песня кончилась, и все стали весело свистеть, выражая свой восторг. Кас улыбнулся и открыл глаза. Потом он резко повернул голову, быстро пробегая взглядом по столикам, как будто ища кого-то. Дин поспешил спрятаться за стоящей за барной стойкой компанией. Конечно, Кас не мог его видеть. В зале царил полумрак, а все лучи света были направлены на сцену. Но всё же Дин не хотел, чтобы Кас его заметил. Он боялся помешать выступлению.
– Круто, правда? – раздалось прямо у уха Дина. Он вздрогнул, а когда обернулся, то увидел стоящего рядом Курта. – А ты чего здесь трёшься? Бери пиво и пошли к нам за столик!
Кас тем временем успел поблагодарить всех за аплодисменты и начал новую, уже более весёлую песню.
– Я… Это… Плохо что-то себя чувствую, Курт, – запинаясь, выдавил Дин. – Я пойду лучше домой, высплюсь.
– Да ладно! Ну, не пей. Неужели ты даже не хочешь послушать своего соседа? Он же офигенно поёт!
– Он твой сосед? – девушка из компании обернулась на Дина и от удивления вскинула вверх брови.
– Ну да. Типа того, – сухо ответил тот.
– Он такой лапочка! – не унималась девушка. – А у него есть подружка? Слушай, а можешь дать мне его телефончик?
– Что? – Дин широко раскрыл глаза. – Нет! Если тебе нужно, подойди и сама спроси, – резко отрезал он.
– Ты чего? Не с той ноги встал? – обиделась девушка и бросила на Дина злобный взгляд.
– Дин! Дин! Ну зачем ты так грубо с дамами, – мягко замурлыкал Курт, пытаясь приобнять девушку за талию. – К тому же, дорогуша, я тоже очень хороший друг этого певца и могу тебя с ним познакомить.
– Даже не мечтай! – фыркнула девушка, убирая руку Курта со своей талии. Она ещё раз презрительно посмотрела на Дина и отвернулась к своей компании.
– Ты чего, Дин? – обиженно проговорил Курт.
– Я лучше пойду.
Не сказав больше ни слова, Дин развернулся и направился к выходу. Как же его взбесила эта девица. После подобного выступления у Каса наверняка появится не одна такая поклонница. Чёрт, а, может, он уже завёл себе кого-нибудь? Дин вышел на улицу и пошел домой быстрым шагом.
Что же делать? Что же делать?! Дину самому было страшно себе признаться, но теперь он точно знал ответы на все вопросы. Ему необходимо поговорить с Касом! От одной только этой мысли бросало в дрожь. Дину потребовалось столько сил, чтобы не выпрыгнуть на сцену прямо посреди песни и не зацеловать его. Но он знал, что сейчас не время. Нужно найти подходящий момент. А завтра после обеда он уже уезжает…
Как же поступить? Он так сильно обидел Каса! Не исключено, что он его даже слушать не будет. Но, в любом случае, он должен с ним поговорить! Хотя бы попытаться! Это обязательно нужно сделать до отъезда, иначе он просто сойдёт с ума.
Дин вернулся домой. Саманта уже спала. Он потихоньку прокрался к своей кровати и залез под одеяло. На часах было почти одиннадцать. План его был таков:
Он хотел подождать примерно до часу. Тогда Кас уже наверняка вернётся домой, и Дин сможет пойти поговорить с ним.
А пока он лежал и перебирал в голове события последних часов. Стоило закрыть глаза, как Кас был перед ним. Он пел свою прекрасную песню, и Дин мог лишь мечтать, что бы она никогда не кончалась. Дин знал, что в эту ночь ему не заснуть. Он слишком возбуждён. Но, одновременно с этим, где-то внутри его произошло что-то странное. Как будто та струна нервов, которая была натянута все эти дни, теперь медленно расслаблялась. Дин, наконец, ощутил некое спокойствие и освобождение. Сейчас он знал, чего хочет на самом деле. Теперь, когда он, наконец, стал честен с самим собой, казалось, всё тело, впервые за эти дни, задышало свободно. Дин повернулся на бок и не заметил, как медленно погрузился в сон.
***
Когда Дин открыл глаза, то понял что уже день. По звукам, доносившимся из ванной, он догадался, что Саманта принимала душ и одновременно, жутко фальшивя, напевала какую-то песню. Он быстро вскочил с кровати и посмотрел на часы. Вот блин!!! Было полпервого! А автобус их футбольной команды должен был отъезжать в час! Дин схватил сумку с формой и выбежал в коридор. Он спустился на два этажа вниз и, не раздумывая, постучал в дверь своей комнаты. Ему никто не ответил. Дин повернул ручку. Было заперто. Значит, Каса нет. Но куда же он мог уйти в субботу? Ведь занятий в колледже нет. И тут Дина осенило! Группа! Ну конечно, он, наверное, репетировал!
Дин вылетел из общежития и побежал в сторону стадиона. Большой синий автобус с логотипом их колледжа уже во всю прогревал мотор.
– Опаздываешь, Винчестер, – недовольно пробурчал тренер.
Дин быстро подскочил к багажному отделению и кинул туда сумку.
– Здорово, Дин! – Алан спускался по ступенькам, выходя из автобуса.
– Привет! Слушай, а ты случайно не знаешь, где репетирует группа Каса? – с лёту выпалил Дин.
– Кажется, в подвале корпуса А. А что?
– Неважно. Слушай, можешь прикрыть меня? Мне нужно срочно кое-что сказать Касу.
– Ты с ума сошел? – Алан покрутил пальцем у виска. – Ты что, не знаешь нашего тренера? Он тебя в порошок сотрет! Если что-то пойдёт не по его расписанию, то, считай, мы пропали! Эта поездка станет для нас адом! Он же задолбает орать и читать мораль!
– Алан, я прошу! Это очень важно!
– Да что такое с тобой происходит? Ты так странно ведёшь себя в последнее время!
– Прости, брат. Некогда объяснять. Дай мне 15 минут.
Дин развернулся и побежал к корпусу А. Алан так и остался стоять, удивлённо разведя руки в стороны.
***
Подвал Дин нашел довольно быстро. По звукам музыки было не сложно вычислить нужную дверь. Дин вошел, но в комнате никого не было, за исключением старых шкафчиков для раздевания и раскиданных повсюду барабанов, труб и прочих списанных старых музыкальных инструментов. В правом углу комнаты Дин увидел ещё одну дверь и быстро пошел туда. Он открыл её и увидел Каса и других музыкантов. Было очень шумно, так как Кас и парень с длинными чёрными волосами играли уже на электрогитарах, а барабанщик самозабвенно, со всей дури лупил по тарелкам. Рыжий парень, играющий на клавишах, заметил Дина, махнул рукой барабанщику и, когда тот затих, спросил:
– Здорово, тебе чего?
Кас тоже обернулся и увидел его. У Дина в горле застрял огромный ком, и он еле смог выдавить из себя:
– Мне нужно поговорить с Касом.
Ребята из группы посмотрели на Каса. Тот отвернулся от Дина и сухо произнёс:
– Нам не о чем с тобой говорить, – и он снова принялся перебирать струны.
– Кас! – практически выкрикнул Дин. – Пожалуйста! Я прошу.
Кас замер на несколько секунд, а потом, стягивая с себя ремень от гитары, сказал парням:
– Продолжайте без меня. Я вернусь через пять минут.
Не глядя друг на друга, они вышли вдвоём в комнату со старыми инструментами, и Дин плотно закрыл дверь. За стеной снова заиграла музыка. Винчестер стоял молча, засунув руки в карманы. Кас, не глядя на него, прислонился к старым железным шкафчикам. Дин чувствовал, как его руки начинают дрожать, а ладони медленно покрываться потом. Губы его скривились в нервной улыбке и он, наконец, произнёс:
– Ты классно играешь.
– Спасибо, – буркнул Кас. – Если ты пришел поговорить об этом, то все вопросы по поводу наших выступлений ты можешь задать Майку.
– Нет, я пришел не за этим.
– Послушай, Дин, – Кас впервые поднял на него глаза. – Я же написал тебе, что скоро съеду и не нужно об этом беспокоиться. У тебя больше не будет необходимости видеть меня каждый день. А теперь, извини, мне пора. У меня репетиция, – Кас сделал несколько шагов вперёд, но Дин подошел ближе и остановил его, положив руку ему на грудь:
– Постой. Я не об этом хотел сказать.
– Если не об этом, то нам больше не о чем говорить, – Кас убрал его руку со своей груди и пошел к двери.
– Кас, постой. Не уходи.
Дин знал, что в эту минуту ему жизненно необходимо задержать Каса. Сейчас или никогда. Он должен что-то сделать. Кас остановился, но так и не поворачивался к нему лицом.
– Прости меня, – тихо проговорил Дин. Кас молчал. А потом так же тихо ответил:
– Я прощаю, – он снова двинулся к двери.
Внутри у Дина всё кричало! Он должен остановить его! Если Кас уйдёт сейчас, то уже навсегда! Этого допустить нельзя! «Сейчас или никогда», – повторял он про себя.
Сейчас или никогда.
Дин подскочил к Касу и, обняв его сзади, крепко прижал к себе. Волна удовольствия пробежала по всему телу. Он ощущал Каса рядом с собой, его тепло, запах его волос, и больше всего на свете ему хотелось не отпускать его никогда. Дин чувствовал, как Кас весь напрягся, но вместе с тем он слышал бешеный стук его сердца. Дин полной грудью вдыхал его запах и не мог остановиться. Он слегка наклонил голову на бок и прижался губами к шее Каса. Он стал покрывать её поцелуями от уха до самого плеча. Кас откинул голову назад и шумно выдохнул. Дин понял, что нужно идти дальше. Он резко повернул Каса к себе и посмотрел прямо в его голубые глаза. В них не было ни ненависти, ни злости, а только немое удивление. Дин прижался губами к горячей щеке Каса, а потом стал покрывать поцелуями его глаза, лоб, нос – всё лицо. Кас приоткрыл рот и стал часто-часто дышать. Тогда Дин слегка приподнял его, оттащил к шкафчиками и с грохотом впечатал его в них.
Кас охнул и посмотрел в глаза Дина. Ну, наконец-то! Дин не видел в его взгляде равнодушия! Кас открывался ему и смотрел так же, как и раньше. Теперь Дин точно был уверен. Одной рукой он обхватил Каса за талию, а губами поймал его губы. Он так давно мечтал об этом! Он целовал его жестко, страстно, кусая губы, как будто это было в последний раз в жизни. Он уже чувствовал, как Кас запускает свои руки ему в волосы и прижимает к себе. Это дико возбуждало! Член в джинсах уже давно сходил с ума. Дин облокотился левой рукой о шкафчик, а правой провёл по заднице Каса, схватил его бедро, притянул к себе. Сквозь джинсы он почувствовал его напряженный член и принялся тереться об него своим. Кас застонал и сильнее вцепился в волосы Дина.
Весь окружающий мир Дина сузился до одного человека. Казалось, что кроме губ Каса и его бьющегося сердца, которое сейчас так близко от сердца самого Дина, ему больше ничего не нужно. Впервые за четыре дня он делал то, что хотел, и чувствовал себя самим собой. Кас легонько отстранился, и Дин понял, что ему нужно элементарно сделать вдох. Он воспользовался паузой и, склонившись над ухом Каса, прошептал:
– Это значит, мир?
– А ты как думаешь? – тяжело дыша прошептал Кас ему в ответ и повернул голову, чтобы продолжить поцелуй.
Тут взгляд Дина мельком скользнул по часам на руке, и он вспомнил, что автобус уже 15 минут назад должен уже был отъехать.
– Вот чёрт! – Дин запрокинул голову и отстранился.
– Что? Что не так? – растерялся Кас.
– Прости, но мне нужно идти.
– Что? Куда?
– Мы едем на игру. Меня наверняка уже ждёт автобус. Прости, Кас, – Дин ослабил хватку и отпустил его.
– Ты шутишь? Прямо сейчас? И надолго? – Кас всё ещё не мог в это поверить.
– На три дня. Прости, но мне действительно нужно идти, – Дин взял руку Каса и сжал её в своих ладонях. – Дождись меня. Я скоро вернусь, и мы обо всём поговорим, – он улыбнулся, сделал несколько шагов назад, а потом отвернулся и пошел к выходу.
– Дин! – остановил его Кас. Тот обернулся. – Я буду тебя ждать, – Дин снова растянулся в улыбке, не выдержал, подскочил к Касу, быстро чмокнул его в губы, а потом, не оборачиваясь, бегом выскочил из комнаты.
Кас ещё несколько секунд стоял, прижавшись к шкафчику, и улыбался, как дурак. Губы его горели от страстных поцелуев Дина. Он сполз и уселся прямо на пол. Ноги не хотели слушаться и куда-то идти. Неожиданно для самого себя он засмеялся и закрыл лицо руками. В таком положении его и застал Майкл:
– Эээ… Кас, – неуверенно проговорил он. – С тобой всё в порядке?
– Со мной всё хорошо! – радостно произнёс Кас, убирая руки от лица. – Ты даже поверить не можешь, как у меня всё прекрасно!!!